Татьяна Арнтгольц (фото Сергея Иванова) – Татьяна, какое настроение накануне юбилея? Сами-то верите, что вам – 30?
– С одной стороны, понимаю, что время летит быстро. Особенно когда родилась Мария, то это ощущение – быстрой смены времен года, прихода каждого нового дня – усилилось. Хотя вроде бы вчера только приехали с Олей в Москву, только окончили театральный институт, только начали сниматься в кино… И вдруг раз – и первая круглая дата…
– Все-таки благодаря дочери вы стали более взрослой или, напротив, возвращаетесь в детство?
– В какой-то момент, особенно во время игры с дочкой, я возвращаюсь в детство… Но при этом я – мама, то есть спина для ребенка, за которой ему не должно быть страшно. Ведь каждый раз я слышу: «Мама, мама!»
– Дочка отпускает вас на съемки?
– Полгода я вообще не снималась, а потом быстро вошла в привычный режим. С Машей мне помогает няня… Недавно началась интересная работа в фильме «Ночные ведьмы» – о женском 46-м гвардейском бомбардировочном авиационном полке, который создала легендарная Марина Раскова.
– Ваша героиня – летчица?
– Да, причем в звании капитана! В этом фильме только Марина Раскова – исторический персонаж, а имена других девушек изменены. Должна получиться настоящая трогательная история о молодых девчонках 19–23 лет, которые летали на ПО-2.
Сбить эти самолеты ночью было очень сложно. За всю войну было сбито всего 16 экипажей и погибли 32 летчицы. Надеюсь, что многие, посмотрев эту картину, захотят побольше узнать о наших женщинах, героинях, которые в смелости и мужестве никак не уступали мужчинам.
– Что для вас главное в выборе ролей?
– Сценарий. Никогда не буду работать с неинтересным для меня материалом. В первую очередь прошу почитать сценарий, и если понимаю, что это не моя история, то все остальное, включая фамилию режиссера, для меня уже неважно.
– Ваша героиня Вера в многосерийном фильме «И все-таки я люблю» (недавно был повтор на «Первом канале») не смогла стать хорошей матерью для своей дочери. Вера – одна из самых сильных ваших ролей, и, вне всякого сомнения, эта роль – «на сопротивление». Как вам удалось создать образ женщины с доброй душой, но с такой искалеченной судьбой?
– Я люблю сложные роли. Мне не нравится та работа, где «на раз-два» я понимаю, как и что делать. Если «по верхам», «левой рукой», то это не ко мне и не по мне. Пожалуй, роль Веры на тот момент была самой сложной в моей жизни. Режиссер фильма «И все-таки я люблю» Сергей Гинзбург очень много меня направлял, и, конечно, помогала Вера Алентова. Вера Валентиновна буквально наговаривала мне на ухо, что надо делать перед камерой, как работать.
– Татьяна, в вас же есть немецкая кровь, а вместе с ней и рассудительность, педантичность, не так ли?
– Наш дедушка Альфонс Августович – немец. В театральном вузе нас с Олей всегда ставили всем в пример как самых дисциплинированных, точных, собранных, подготовленных. Наш дедушка был очень аккуратный (он погиб в 1945 году), и наш папа Альберт Альфонсович – очень аккуратный человек, и брат Антон тоже… Сама терпеть не могу хаос, непонятность в вещах и в делах. Никогда не опаздываю, не нарушаю своих обещаний. Люблю все четко планировать и разные неоправданные форс-мажоры переношу с большим трудом.
– Но ведь далеко не все наши актеры, ваши партнеры, могут похвалиться данными немецкими достоинствами…
– Иной раз думаю: «Есть же патологические копуши или люди, которые постоянно пребывают в разобранном состоянии, и надо к ним относиться снисходительно». Но потом говорю себе: «Если от них ничего не требовать, то будет еще хуже». Я требовательна к партнерам, к режиссерам, к своему агенту, мне так проще работать. Хотя понимаю, что нельзя быть такой строгой ко всем людям, потому что все мы – разные и далеко не идеальные.
В отличие от меня, мой муж Иван Жидков хорошо считает, прекрасно ориентируется в цифрах… Правда, насколько я знаю, у Вани не было шатаний и сомнений, какую профессию ему выбрать и в какой вуз поступить. Сразу после школы он был принят в Школу-студию МХАТ. Забавно, что когда мы учились в институтах, то жили совсем рядом – наши общежития были в соседних подъездах, но знакомы мы не были…
– Иван Жидков быстро принимает решения?
– Очень быстро, причем во всем: в работе, в выборе вещей, жены…
– А вы быстро приняли предложение Вани выйти за него замуж?
– С Ваней мы встретились достаточно взрослыми людьми, и у каждого из нас был уже некоторый личный опыт. И он, и я уже хорошо представляли, кого хотим видеть рядом с собой в жизни. Считаю, что мы встретились вовремя. Поженились, родили дочку, живем, а что будет дальше – посмотрим. Мы с Ваней – нормальные люди, со своими характерами, со своими требованиями, но нам удается сглаживать острые углы, находить компромиссы. Могу сказать, что у меня очень хороший муж и мне в этом смысле повезло.
– Безумные поклонники вас не преследовали?
– Есть, конечно, и сумасшедшие, и чокнутые, которые и почту мою взламывали, и аулы с лошадьми предлагали, и пятьдесят голов скота, и по 50 раз по телефону звонили… К сожалению, для таких «поклонников» ничего не значит, что я замужем, что у меня дочка… Но однозначно, что когда я вышла замуж, то у меня появилась крепость.
– Не было ли у вас мыслей переехать жить в ваш родной город Калининград, к Балтийскому морю?
– Ваня предлагает мне построить дом в Калининграде и переехать туда жить. А в Москву и в другие города приезжать на съемки… Но я человек большого города. Мы с Олей с 12 лет хотели уехать в Москву, потому что в Калининграде нам было как-то тесновато. Мне нравится подвижная жизнь, чтобы все вокруг кипело, бурлило… В Калининград я люблю приезжать отдыхать, к родителям, к брату, школьным друзьям…
– Наверняка вы любите янтарь…
– Когда мы приезжали в Калининград на гастроли, то все наши актрисы бежали покупать себе янтарь. Тогда как для меня янтарь – обычный камень, который совсем не вяжется с драгоценным. Я с детства его собирала на море, как ракушки, и выбрасывала. А вот картины с морем, сцены с морем, отдых на море, фильмы с морем – обожаю. Не представляю, как можно прожить год, не побывав на море, не подышав морским воздухом. Когда вижу море, у меня захватывает дух. Хотела бы сыграть Ассоль в «Алых парусах» Александра Грина, только боюсь, что для Ассоль я уже «старенькая». Шутка.
